(перевод с украинского)
Эта публикация является дополненным разделом из статьи «ОУН (б) и нацистские массовые убийства летом 1941 года на исторической Волыни», которая выйдет в следующем номере нашего журнала (Украина модерна, № 20)
Выявленные в 2011-12 гг на территории Владимир-Волынской тюрьмы массовые захоронения людей и в дальнейшем вызывают острые споры по идентификации самих жертв и мотивов убийств. Доминантной теорией есть предположение, что найдены останки поляков, убитых войсками НКВД в 1940 или 1941 году. Впрочем, как свидетельствуют документы, здесь похоронены жертвы нацистов, преимущественно евреев, убитых в июле и августе 1941 года.
Американские и западногерманские суды после Второй мировой войны расследовали и приговорили многих из немецких организаторов массовых убийств в Украине, в частности командиров зондеркоманды 4а, хотя многие другие, о которых есть данные о вероятной причастности к этим же массовым убийствам, в частности командиры и организаторы бандеровской милиции, оказавшиеся за Западе после войны, не были привлечены к ответственности, не в последнюю очередь по политическим причинам, такие как холодная война. Зато на исторической западной Волыни, как и в Галиции, лидеров бандеровской организации украинских националистов (ОУН (б)) и Украинской повстанческой армии (УПА), в том числе многих тех, о ком есть данные о причастности к массовым убийствам летом 1941 года, отмечают памятниками и названиями улиц. Например, улицы в честь Степана Бандеры были названы в Луцке, Ровно, Владимире-Волынском, и многих других городах, где бандеровцы были причастны к массовым убийствам нацистами евреев, украинцев и поляков. Памятник Бандере строится в Луцке, хотя есть свидетельства что милиция, созданная бандеровцами, помогла расстрелять в городе около 2 тысяч человек, преимущественно евреев, а также по крайней мере нескольких сотен украинцев и поляков летом 1941 года. [2]
Результаты репрезентативного опроса общественного мнения, проведенного в 2009 году Киевским международным институтом социологии по заказу автора, свидетельствуют, что в Волынской и Ровенской областях, которые составляют основу исторической западной Волыни, относительно более положительно, чем на восточной Волыни, относятся к бандеровской ОУН и УПА и относительно менее признают их причастность к массовым убийствам евреев, поляков и украинцев. Однако, меньшинство жителей как Волынской и Ровенской областей, так и географического центра Украины, включая Житомирскую область, выразили позитивное отношение к ОУН (б) и УПА. На западной Волыни большинство обнаружило нейтральное отношение к этим организациям, в отличие от Житомирской и других областей Центра. Однако в обеих этих группах регионов, большинство опрошенных заявили, что не знают или не уверены о причастности ОУН (б) и УПА к массовым убийствам. [3]
Оуновское приветствие «Слава Украине» рядом с подобным нацистским приветствием в Луцке в начале немецкой оккупации, когда бандеровцы возглавляли городскую и областную милицию и областную управу. (Источник: Nusya Roth collection, RG 1871, YIVO). Автор благодарен профессору Джеффри Бурдсу за предоставленное фото и профессору Джону Полу Химке за информацию про это фото
Причастность руководителей и членов Организации украинских националистов к нацистским массовым убийствам не только не расследуется, но и замалчивается, или даже фальсифицируется, прежде всего на исторической западной Волыни. Об этом свидетельствует пример с выявленными в 2011 и 2012 годах во Владимире-Волынском и частично эксгумированными массовыми захоронениями, где уже найдены останки около 750 человек, и где похоронено значительно большее их количество. Доминирующей теорией стало гипотетическое предположение, что это было подобно Катыни массовое убийство польских военнопленных, осуществленное НКВД в 1940 или 1941 году. Политики, эксперты и журналисты Волынской области обнаружили почти полное публичное единодушие относительно того, что найдены останки поляков, убитых советской тайной полицией. С самого начала раскопок массовых захоронений во Владимире-Волынском версия об убийстве поляков НКВД была растиражирована многими украинскими каналами телевидения и другими средствами массовой информации, в частности волынскими, которые почти единодушно говорили о «жертвах НКВД». [4] 13 октября 2011 волынские и польские чиновники и священники участвовали в перезахоронении останков 367 человек на местном кладбище под крестом с надписью указывающей на жертвы советского массового террора. [5] Подобное перезахоронения останков почти 400 человек состоялось 30 ноября 2012 и их СМИ, эксперты и волынские чиновники подавали как польских жертв НКВД или как неизвестных жертв неустановленных расстрелов периода Второй мировой войны. [6]
Перезахоронение 30 ноября 2012, г. Владимир-Волынский. (Источник: Фото предоставлено Владимиром Музыченко)
Доказательства, такие как свидетельства очевидцев, архивные документы, научные исследования, найденные гильзы, а также анализ нацистских и советских методов массового убийства, свидетельствуют, что на территории Владимир-Волынской тюрьмы были захоронены жертвы нацистов, преимущественно евреи, которые были убиты, в том числе , с помощью милиции созданной ОУН (б), и полиции, значительная часть которой перешла в УПА. [7] В июле и августе 1941 года в этом городе было расстреляно 600-650 евреев и «советских активистов». Существуют свидетельства выживших евреев о массовых нацистских казнях, проводившихся при содействии украинской милиции в районе Владимир-Волынской тюрьмы летом 1941 года. Очевидцы прямо указывают на тюрьму как место, где происходили массовые расстрелы. Например, Йозеф Опатовский свидетельствовал что 31 июля 1941 года во время расстрела нескольких сотен евреев, схваченных с помощью милиции, он спрятался на колокольне и оттуда собственными глазами «видел двор тюрьмы на котором расстреливали евреев», которым «перед этим приказывали раздеться догола и выкопать себе могилы ». [8] Об этом же расстреле Анна Казимирская в своих воспоминаниях цитирует свидетельства своего будущего мужа, который работал дантистом в немецкой военной клинике и узнал от своих клиентов, что после ареста и короткого заключения в тюрьме эти евреи были
выведены чтобы выкопать большие ямы на дворе. Когда ямы стали достаточно глубоки, евреев построили над этими ямами. Солдаты подняли оружие и одновременно выстрелили в шеи евреев. После того как они попадали в ямы, новым шеренгам евреев было приказано занять их место, и то же самое повторялось. Некоторые из тел в ямах были еще полумертвыми (еще живыми). [9]
Существуют свидетельства о том, что в августе 1941 года в районе тюрьмы состоялся следующий массовый расстрел 300-350 евреев, включавший большое количество женщин и детей, которые пришли к стенам тюрьмы узнать о судьбе своих мужей, или были пойманы во время облавы. [10] Анализ воспоминаний очевидцев, исторических исследований и материалов западногерманского суда над гебиткомиссаром города Владимира-Волынского и его помощницей указывает на то, что подобные расстрелы от несколько сотен до более чем тысячи евреев продолжались на территории тюрьмы до конца 1941 года, а в начале сентября 1942 там же немцами было расстреляно несколько тысяч евреев, в основном женщин, детей и людей старшего возраста, хотя тогда же в сентябре 1942 абсолютное большинство евреев города вывезли и расстреляли возле села Пятидни. [11] Также есть свидетельства непосредственных очевидцев о других подобных расстрелах евреев на территории тюрьмы, в частности в самом конце 1942 или в начале 1943 года, когда около 65 евреев, которых нашла в тайнике в гетто и арестовала украинская полиция, и о захоронении там большого количества тел расстрелянных в гетто в конце 1942 года. [12]
Описанные очевидцами общее число казненных, их состав, способ расстрела и захоронения, вместе с данными раскопок о том, что найденные жертвы во Владимире-Волынском были расстреляны большими группами, в абсолютном большинстве случаев без одежды и обуви, и лежали плотными слоями спинами вверх, и среди них абсолютное большинство составляли женщины и дети, указывает на то, что это были главным образом евреи, расстрелянные нацистами. Кроме того, были найдены немецкие гильзы от пуль 9-миллиметрового калибра 1941 выпуска. [13] Однако, даже нахождение немецких гильз от пуль 9-миллиметрового калибра 1941 выпуска, которые использовались не в советской, а в немецком стрелковом оружии, в частности пистолете П-38 (Вальтер) и пистолете-пулемете MП-40 (Шмайсер) подавалось волынскими руководителями археологической экспедиции, проводившей раскопки, и средствами массовой информации в качестве доказательства того, что массовое убийство совершил НКВД. [14] Немецкая армия и полиция безопасности приняла эти модели оружия в больших количествах начиная с 1940 года, тогда как органы НКВД СССР в то время использовали другие модели пистолетов и пули другого калибра.
Кроме того, одним из основных доказательств версии, что жертвами были расстрелянные НКВД в 1941 году поляки, стало антропологическое исследование, которое было проведено экспертами отдела биоархеологии Института археологии НАНУ:
Предварительные результаты исследования по 14 краниометрических признаками показывают определенное различие исследуемых мужских и женских групп от серий украинцев, русских, литовцев, латышей и сборной еврейской серии с территории Украины, однако, приближают их к некоторым польским группам населения. В общем, комплекс краниоскопичных признаков указывает на принадлежность данного населения к кругу южных европеоидов. [15]
Однако вывод о поляках расстрелянных НКВД не подтверждается историческими исследованием, архивными документами, свидетельствами очевидцев, найденными пулями, методом расстрелов, и такими характерными признаками, как доминирование среди жертв женщин и детей от младенцев до 15 лет. Массовый расстрел НКВД заключенных в Владимир-Волынской тюрьме 23 июня 1941 обсуждался во многих публикациях, архивных документах и свидетельствах очевидцев, оставшихся в живых. Они описывают, как от 36 до 150 из примерно 300 заключенных – в основном местные украинцы – были казнены НКВД, когда советские войска оставили прифронтовой город на второй день войны. Их тела не были похоронены из-за стремительного советского отступления, были обнаружены оуновцами и немцами, частично идентифицированы и захоронены на местном кладбище сразу после того, как городом завладели немецкие войска. [16]
Хотя некоторые волынские госчиновника, в частности глава госадминистрации Волынской области Борис Климчук, признали, что еврейские жертвы нацистов могут быть среди людей, останки которых найдены в 2011-2012 годах, они продолжили продвигать идею польских жертв НКВД, как основную теорию или утверждали, что невозможно установить кто и кем там был расстрелян. [17] Волынские и общегосударственне СМИ в Украине не обнародовали обнаруженные доказательства того, что найдены жертвы нацистского геноцида. В местной прессе опубликована лишь одна статья, которая отрицала версию о польских жертвах НКВД и выдвигала как главную версию о еврейских жертв нацистов. [18]
Одна из главных причин этого заключается в политике памяти, так как нацистские массовые расстрелы около 20000 евреев Владимира-Волынского проводились с помощью милиции созданной ОУН (б) летом 1941 года, а с конца 1941 до начала 1943 – с помощью полиции, большая часть которой весной 1943 года перешла в УПА. Например, отрицание такой причастности прямо указывалось в публикациях, критикующих выводы польского профессора Анджея Колы, который принимал участие в этих раскопках в 2011 году и сначала заявлял, что были найдены останки поляков, расстрелянных НКВД, но признал после их перезахоронения, что это, вероятно были евреи, казненные нацистами, и выводы польского государственного Совета охраны памяти борьбы и мученичества, который поддерживал раскопки массовых захоронений в 2012 году, о том, что там найдены преимущественно еврейских жертв нацистских расстрелов. [19]
Полиция помогает нацистам расстреливать еврейских женщин и детей в Мизоче в Ровенской области в октябре 1942 года, а в 1943 году полиция Мизоча перешла в УПА (В обороне свободы. Борьба УПА с немецкими оккупантами на Ровенщине в 1941-1944 гг http://www .uahistory.kiev.ua/upa/vol1/00392.html ; Летопись УПА [Т. 16], Киев, 2011. С. 472). (Источник: United States Holocaust Memorial Museum ).
Участие местной милиции и полиции, а также милицейских и полицейских частей из Луцка и 103 батальона полиции из Мацейова Волынской области, в массовых убийствах во Владимире-Волынском отрицают или замалчивают оуновские источники, но его подтверждают свидетельства очевидцев, исторические исследования, архивные документы и материалы западногерманского суда над гебиткомиссаром Вильгельмом Вестерхайде. Оно состояло главным образом в проведении милицией и полицией облав и арестов во Владимире-Волынском для последующих расстрелов, непосредственно осуществлявшихся немцами, в частности Сипо и СД из Луцка и жандармерией; в доставке и охране расстреливаемых, охране территории Владимир-Волынского еврейского гетто и тюрьмы, где держали заключенных перед расстрелами, а также и убийствах тех, кто был ранен во время расстрелов, бежавших и тех евреев, в том числе женщин и малых детей, которые пытались скрыться во время расстрелов. [20]
По воспоминаниям Николая Климишина, члена главного провода ОУН (б), до конца июня 1941 часть членов его северной походной группы ОУН перешли границу с.Грубешева прямо во Владимир-Волынский, расположенный в 15-20 километрах, а затем двинулась через Луцк и Ровно далее на восток, а маршрут другой части пролегал через Сокаль, Горохов и далее на Луцк, Ровно, Житомир и Киевщину. [21] В этих и большинстве других городов Галичины, Волыни, Житомирщины и соседних регионов этими группами и местными лидерами бандеровского крыла ОУН была создана милиция.
Массовые убийства евреев и «советских активистов» с участием милиции, созданной походными группами ОУН (б) и местными оуновцами, имели место в конце июня, июле и августе 1941 года во многих городах и городках Волынской области, в частности Владимире-Волынском, где при помощи милиции было расстреляно около 150 «советских активистов» 5 июля 1941, 200 евреев 31 июля и 300-350 евреев в августе. [22] Йозеф Опатовский свидетельствовал, что в конце июля гестаповцы вместе с украинской милицией приехали из Луцка и ловили евреев, несколько сотен которых было тогда расстреляно в местной тюрьме. [23] Анна Казимирская в своих воспоминаниях рассказывала как местный милиционер, вооруженный винтовкой арестовал ее отца и брата, которые вместе с сотнями других евреев, согнанных под предлогом работы, были расстреляны 31 июля 1941 в тюрьме города. [24] Командир местной милиции во Владимире-Волынском Яков Закревский в период массовых расстрелов летом 1941 года в этом городе был назначен главой областной администрации, созданной на оккупированной немцами Волыни с их согласия бандеровским крылом Организации украинских националистов. [25]
Бандеровские руководители милиции Омелян Грабец (слева), который возглавлял Ровенскую областную милицию летом 1941, а в 1943 стал командиром УПА-Юг, и Федор Заборовец (справа), который, согласно «Літопису УПА» (т. 16, Київ, 2012. С. 364), был одним из комендантов полиции в Луцке, а в 1944-1945 возглавлял Холмский и Луцкий округа ОУН(б). Ровно, июль 1941 р. (Источник: ЦГКФФА Украины им. Г.С.Пшеничного).
До конца лета и начала осени 1941 года мельниковская ОУН (ОУН (м)), частично забрала у ОУН (б) руководящие позиции в полиции Владимира-Волынского. Хотя оуновцы-мельниковцы заняли много командных постов в полиции Владимира-Волынского, в частности уголовной полиции, бандеровцы также имели сильное представительство среди командования и рядового состава полиции. [26] Иван Климив – военный референт бандеровской фракции Организации украинских националистов – был одним из командиров полиции во Владимире-Волынском осенью 1942 года, то есть в период массовых расстрелов евреев. На это указывают прямо или косвенно различные источники, в частности исследования современного волынского историка ОУН, воспоминания Григория Стецюка, который был в то время связным ОУН (м) в городе, а в 1944 перешел на службу в 31 батальон тайной полиции (Украинский легион самообороны ), который был организован в конце 1943 года мельниковцами и СД преимущественно из бывших полицейских из районов Луцка, Кременца и Владимира-Волынского [27], воспоминания местной активистки ОУН (м), и воспоминания женщины Ивана Климива. [28] Так же, переводчиками в немецкой жандармерии во Владимире-Волынском, которая принимала непосредственное участие в массовых расстрелах евреев и других гражданских жителей города и в охране тюрьмы, служили бандеровский активист Василий Дышкант и главный руководитель ОУН (м) на Владимирщине Орест Тарасевич. [29]
На фото слева: Иван Климив («Легенда»), военный референт ОУН (б) и один из руководителей полиции во Владимире-Волынском (Источник: Историческая правда )
Переход весной 1943 большей части полиции Владимира-Волынского в УПА и замена ее полицией, набранной главным образом из поляков, подтверждаются, в частности, воспоминаниями местной активистки ОУН (б) Галины Коханской, воспоминаниями Стецюка и отчетом ОУН (б), хотя многие командиры полиции из мельниковской ОУН были убиты бандеровцами во время переговоров о переходе к УПА. [30] Бывшие полицейские из города, Владимир-Волынского района и соседних районов составили основу «Сечи», а многие руководители местной полиции заняли командные позиции в этом формировании УПА и в СБ ОУН (б), которая выполняло функции службы безопасности УПА. В частности, командиром «Сечи» стал мельниковец – комендант полиции в селе Олесько Порфирий Антонюк («Сосенко»). [31] Константин Березовский, секретарь полиции во Владимире-Волынском, стал главой Службы безопасности ОУН и УПА в Владимир-Волынском надрайоне, а «Сокол», который также служил в полиции Владимира-Волынского, стал главой районной СБ. [32]
В УПА перешла почти вся полицейская часть, которая была сформирована в Галичине и базировалась во Владимире-Волынском под командой Андрея Марценюка, который стал сотником УПА. Бой в селе Новый Загоров в начале сентября 1943 взвода (четы) УПА, входившего в состав «Сечи», которым командовал Марценюк («Береза»), и который включал других полицейских из этой части, местные власти, СМИ и националистические политики часто мифологизируют как символ анти-немецкой борьбы УПА, приводя недостоверные цифры немецких потерь и обстоятельства боя. Это же касается музыкального клипа группы «Тартак» о бое и отряде Марценюка. В то же время, замалчиваются свидетельства, указывающие на большую вероятность причастности этих бывших полицейских к нацистским массовым убийствам во Владимире-Волынском. Кроме того, есть свидетельства, приведенные в частности в воспоминаниях непосредственного их участника со стороны бандеровцев Романа Петренко, об успешных переговорах между УПА и представителем немецкой разведки Петром Дяченко, которые были санкционированы командиром УПА Дмитрием Клячкивским («Климом Савуром»), который в начале сентября 1943 года находился на «Сечи», и организованы через резидентуру Абвера во Владимире-Волынском в этот же период времени, и которые, в частности, предусматривали подготовку радистов для УПА. [33]
103 охранный батальон полиции, командиры и рядовые служащие которого в сентябре 1942 года принимали участие в массовых расстрелах евреев во Владимире-Волынском и уничтожении около 3 тысяч жителей села Кортелисы и соседних хуторов, дезертировал в УПА летом 1943 года. [34] Есть также свидетельства указывающие на вспомогательную участие школы сельскохозяйственной полиции из Луцка в расстреле нескольких тысяч евреев Владимира-Волынского в середине ноября 1942 года. [35] Эта школа была создана немецкими властями на основе организованной ОУН (б) школы милиции, которая одновременно выполняла полицейские функции в Луцке и Волынской области летом 1941 года и базировалась в это время на улице Костюшко (нынешняя Ковельская), где также располагались в одном доме областная милиция и штаб ОУН (б), на расстоянии от нескольких десятков до нескольких сотен метров от места анти-еврейского погрома в конце июня 1941 года. [36] Эта полицейская школа в марте 1943 года перешла в УПА составив основу одного из трех отрядов группы УПА «Туров», получивший название «Котловина» и которым командовал Степан Коваль. [37]
Степан Коваль во главе отряда школы сельскохозяйственной полиции в Луцке
(Источник: Летопись УПА [Т. 15]. С. 735)
Данное исследование на примере исторической Волыни раскрывает роль милиции, созданной походными группами и активистами Организации украинских националистов под руководством Степана Бандеры, в массовых убийствах, совершенных нацистами, в частности летом 1941 года на исторической Волыни. Несмотря на различия в отношении к вопросу контроля над Украиной, фашистские элементы идеологии бандеровской ОУН обусловили политику фактического сотрудничества с нацистами, главным образом, во вспомогательной роли, в массовых убийствах евреев, а также обвиняемых без суда и следствия в принадлежности к советским активистам и польским агентам. Полиция, большая часть которой на западной Волыни находилась под неформальным контролем ОУН (б) и в 1943 году составила основу УПА, также была задействована в осуществлении нацистской политики геноцида евреев, украинского, и поляков. Однако, как показывает пример Владимира-Волынского, политика памяти, прежде всего на западной Волыни, умалчивает участие ОУН (б) в этих массовых убийствах и даже искажает эти события.
Иван Качановский. Доктор философии, Школа политических исследований и Программа по изучению конфликтов и прав человека в Университете Оттавы (Канада).
Источники по ссылке
Journal information